– Я не собирался тебя покупать. Такие, как ты, меня мало интересуют. Но раз так вышло, продемонстрируй, что ты умеешь. За миллион, – приказывает мой хозяин, прожигая взглядом, от которого внутренности сворачиваются в узел.Я попала в передрягу. Из-за долгов отца я оказалась в руках бандитов. Меня ждала незавидная участь стать товаром в руках мужчин. И моё тело выставили на аукцион.И каково же было моё изумление, когда я увидела своего покупателя.Высокопоставленного чиновника. Человека, у ног которого я недавно готова была ползать, умоляя спасти мать.А теперь я его вещь.Его приобретение.Его собственность.

– Знаешь, что я с тобой сделаю? – уголок его губ ползёт вверх, но синие глаза остаются холодными.
Он ждёт, и я отрицательно качаю головой.
– Я сделаю так, что он никогда больше к тебе не прикоснётся. Побрезгует. Если захочу, сначала сам буду с тобой, – надавливает грубо большим пальцем на губы, давая понять, что от меня потребуется. – И тебе даже это понравится. Такой, как ты, не может не понравиться. А когда мне наскучит, отдам своим людям. Они давно не видели таких девок, как ты. Как тебе перспектива, Серафима?
Смотрю испуганно. Он принял меня за другую. За мою сестру.

– Мне нужны деньги, – поясняю я и слышу, как предаёт собственный голос, звуча неуверенно и жалко.
Его губы расползаются в ленивой ухмылке. Точно он уже знал ответ на свой вопрос и теперь лишь получил подтверждение.
– Неужели. И сколько?
Много. Очень много.
Произношу сумму. На слух она кажется ещё нелепей. Слишком много.
– Думаешь, что стоишь этого?
Нестерпимо хочется опустить глаза в пол. Укрыться от стыда, но выбора у меня нет.
Надо.
Должна.
Обязана.
Эти слова выбиты как татуировка в моём мозгу.
– Стою.
Хмыкает.
– Ну опускайся на колени и продемонстрируй.

Незнакомец, впившись пальцами в предплечье, удерживает меня на ногах.
– Отпусти её. Вздрагиваю от до боли знакомого голоса.
Пальцы тут же разжимаются, и я падаю на колени, измотанная страхом и ожиданием.
Мой палач изучает меня, словно давно не видел. В его глазах нет ничего кроме ненависти. И желания наказать. Внутри всё скручивается в жгут, натягивается и рвётся.
– Убирайся. Вон. Сабуров. Опускается рядом, смотрит с издёвкой.
– Сколько теперь стоит твоя жизнь и жизнь твоего ублюдка?

Содержит нецензурную брань.

– Ты же понимаешь, что ему от тебя нужно, – вкрадчиво начала вдова моего отца.
– И что же? – защищаясь, выпускаю шипы.
Дядя. Мой самый близкий человек. Тот, кому я доверяла. Единственный, кому я доверяла.
– Верочка, – продолжает тем же тоном, – как только получишь наследство, Багров перестанет в тебе нуждаться.
– Что вы имеете в виду?
– Он устранит тебя, дурочка. Убьёт, – улыбается, искривляя чётко очертанный алый рот. – После тебя он следующий в очереди на наследство.

– Кто вы и что я здесь делаю? – спрашиваю, вытирая дрожащими пальцами слёзы со щек.
Мужчина впивается в меня взглядом. Орлиным. Острым. Презрительным. Так смотрят на добычу, за которой гонятся. Так же он смотрел на меня и этой ночью. Если только это был не сон.
– Меня зовут Лев. Для тебя Лев Григорьевич. Или дядя Лев. Я брат твоего отца. И приехал забрать тебя с собой.
Внутри всё переворачивается. Дядя? У меня был секс с дядей?