Свои клейкие листочки – столько же мысли, сколько и, если не больше того, – обещания мыслей, их зародыши и завязи – Михаил Эпштейн собрал в алфавитный порядок, придав книге вид небольшой энциклопедии. Энциклопедии заведомо разомкнутой – любая из ее алфавитных рубрик может едва ли не бесконечно дописываться, тематические рамки не поставлены – и заведомо невсеохватной, стало быть, и неполной: задача охватить как бы то ни было мыслимое "всё" ставится и того менее. А значит – она может бесконечно достигаться.
И все это – очень по-эпштейновски.
Пожалуй, если бы из книг, написанных Эпштейном во множестве, вдруг оказалось нужным назвать ту, что отражает особенности работы автора со смысловым материалом точнее и концентрированнее прочих, "Клейкие листочки" – собрание небольших, будто бы необязательных, по видимости случайных заметок – сгодились бы на такую роль лучше всего. Эти заметки вызывает к жизни и сводит вместе, разумеется, никакой не случай – он разве что помогает им родиться – но вполне развитая система: тяготений, забот, направлений внимания, свойственных Эпштейну уже многие годы. И весь заявленный в подзаголовке "разброс" только и делает, что работает на эту систему.
Перед нами – книга обещаний. Обещаний как жанра (никто, кажется, еще не развивал обещания как жанра интеллектуального действия? – Эпштейн едва ли не только этим и занимается). Или, что то же, – книга возможностей. Это вообще – модус эпштейновского мыслительного отношения к жизни (к языку, к мысли, ко всему): выведывание направлений и шансов для будущего развития, прощупывание и раздразнивание точек роста.
